1929, январь
Журнал «Октябрь» опубликовал первые 12 глав 3-й книги романа «Тихий Дон» («Октябрь». №№ 1, 2, 3 — главы I—XII).
1929, 13 января
Краевая молодежная газета «Большевистская смена» публикует редакционную статью «Эпопея под вопросом», в которой роман Шолохова отбрасывается «за грань искусства», осмеиваются такие персонажи романа, как Штокман и Бунчук.
Эти взгляды разделялись ростовским историком Н. Янчевским, леворапповцами СКАПП Д. Мазниным и И. Макарьевым.
Журнал «На подъеме» перепечатывает статью «Эпопея под вопросом» под рубрикой «В порядке обсуждения».
1929, начало года
А. Серафимович выходит из состава редакции «Октября», в которую входили тогда Л. Авербах, В. Киршон, Ю. Либединский и В. Ермилов. Они решили прекратить публикацию «Тихого Дона» на страницах журнала, несмотря на доводы Серафимовича в пользу продолжения печатания. От автора требовали переработки рукописи романа, считая ошибочным и неверным описание им верхнедонского восстания.
А. Серафимовича на посту ответственного редактора журнала сменил А. Фадеев.
1929, январь
Издаваемый «Кузницей» «Журнал для всех» (под редакцией Ф. Гладкова, В. Бахметьева, Н. Ляшко) поместил обзорную статью, в которой, в частности, высмеивался Шолохов, взявшийся «за многотомную затею в духе Дюма-отца». Речь в статье шла о первых главах 3-й книги (6-й части) «Тихого Дона» («Октябрь». 1929, № 1—3); статья была опубликована под псевдонимом Фома Гордеев.
Из отзыва: «... Успех первых частей «Тихого Дона», по-видимому, окрылил молодого писателя на многотомную затею в духе «Дюма-отца»: шестая часть романа «Тихий Дон» свидетельствует, что развертывать хотя бы и самую удачную тему в трилогию — занятие не всегда для качества вещи безнаказанное: М. Шолохов повторяет себя, разменивается порою на бледные, почти фельетонного характера страницы и, в общем, угрожает читателю тем, что никогда не прощает самый невзыскательный из них, — скукой».
(«Журнал для всех». 1929, № 4, колонка 118.)
1929, начало февраля
Выход в свет первого отдельного издания 2-й книги романа «Тихий Дон» в издательстве «Московский рабочий».
«... Шолохов создал произведение большой значимости и классической силы» («Красная звезда». 1929, № 57, 9 марта).
1929, февраль
В Москве, в Иноиздате, в переводе на польский язык выходит в свет рассказ Шолохова «Сердце Алешки».
В Берлине в переводе на немецкий язык О. Гальперн издается 1-я книга романа «Тихий Дон». Это издание было первым зарубежным изданием романа.
Редакция «Октября» в мартовском номере журнала самовольно сняла большой отрывок текста: первую половину XI главы (от слов «В конце ноября в Новочеркасске...» до слов «... войскового хора песенников»).
Развитие событий в XV, XVI и др. главах привело Григория Мелехова не к вступлению в Красную Армию, а к активному участию в Вешенском восстании. Столкновение с редакцией «Октября» и руководством РАППа произошло именно вокруг того, что Шолохов «не сделал Григория большевиком».
Рукопись переработанного продолжения этой части Шолохов представил в редакцию не в сентябре 1929, а в феврале 1930. На этот раз публикация романа была вновь задержана.
(Шолохов М. А. Письма. М.: ИМЛИ РАН, 2003. С. 41.)
1929, середина марта
Из рассказа М. А. Шолохова К. И. Прийме: «... В середине марта 1929 года я привез в Москву все имевшиеся у меня автографы рассказов, первой и второй книг «Тихого Дона», автограф примерно 3/4 третьей книги романа, черновик «Донщины», наброски планов по каждой книге и много всевозможных заготовок. На другой день все эти автографы были вручены в правлении РАПП Александру Серафимовичу в присутствии всех членов экспертной комиссии.
— Волновались Вы тогда? — спросил я Шолохова.
— Нет, не волновался, — ответил Шолохов. — Роман был написан кровью моего сердца. Чего же мне было волноваться. Против меня можно было бы делать подкопы, если бы я не имел «Донских рассказов» и «Лазоревой степи». А ведь в них стилевая близость, родство с «Тихим Доном» — налицо. Обыватель и клеветник этого могут не заметить, а писатели-мастера, да и вдумчивые читатели это видят сразу. Нет, я не волновался, но был разгневан дьявольски. Я-то знал, откуда ветер дует и кто более всего испугался третьей книги «Тихого Дона»... Ну, а неделю спустя меня пригласили на заседание комиссии, и Александр Серафимович возвратил мне все мои автографы и зачитал известное письмо в редакцию ”Правды”...»
(Прийма К. За честь Шолохова: Ответ всем клеветникам. Машинопись для служебного пользования. М.: АПН, 1975. С. 16—17; Цит. по: Собр. соч. в 9 т. Т. 8. С. 290.)
1929, март
Ф. Бархина. «... На фоне исторических событий живут и действуют герои Михаила Шолохова. Это — не схемы, а живые люди из плоти и крови. <...> Шолохову удалось найти соответствующие пропорции для показа масс и отдельных личностей...»
(Бархина Ф. Михаил Шолохов. «Тихий Дон», кн. 2-я // «Красная звезда». 1929, № 57, 9 марта. С. 4.)
1929, 23 марта
Пишет из Москвы М. П. Шолоховой о начале травли и возникновении слухов о плагиате.
«Москва.
23/3-29 г.
Здравствуйте, мои дорогие!
Послал вам деньги вчера, а сегодня собрался написать. Моя милая Марусенок, ты тысячу раз права — из Москвы скоро не уедешь... Я вначале рассчитывал так: выехать сегодня, но, оказывается, объективные обстоятельства перепланировали мое решение. Рассказываю по порядку: ты не можешь себе представить, как далеко распространилась эта клевета против меня! Об этом только и разговоров в литературных и писательских кругах. Знает не только Москва, но и вся провинция. Меня спрашивали об этом в Миллерово и по железной дороге. Позавчера у Авербаха спрашивал об этом т. Сталин. Позавчера же иностранные корреспонденты испрашивали у РОСТа соглашение, чтобы телеграфировать в иностранные газеты о «шолоховском плагиате». Разрешение, конечно, дано не было.
А до этого ходили такие слухи, будто я подъесаул Донской армии, работал в контрразведке и вообще заядлый белогвардеец. Слухи эти не привились ввиду их явной нелепости, но и про это спрашивал Микоян; причем — любопытная подробность — когда его убедили в ложности этих слухов, он сказал: «Даже если бы Шолохов и был офицером, за «Тихий Дон» мы бы ему все простили!»
— полная моральная дезорганизация, отсутствие работоспособности, сна, аппетита. Но душой я бодр! Драться буду до конца! Писатели из «Кузницы» Березовский, Никифоров, Гладков, Малышкин, Санников и пр. людишки со сволочной душонкой, сеют эти слухи и даже имеют наглость выступать публично с заявлениями подобного рода. Об этом только и разговору везде и всюду. Я крепко и с грустью разочаровываюсь в людях... Гады, завистники и мерзавцы. И даже партбилеты не облагородили их мещански-реакционного нутра.
Все это уже рассеивается. В печать пойдет в воскресенье опровержение РАППа (Серафимович, Фадеев и др. изучали мои черновики и записи), а клеветников привлекают к партийной ответственности, и дело о них фракция РАППа передает в КК. (КК — контрольная комиссия ЦК ВКП(б). — Н. К.) Ты всего не представляешь! Ох, как закрутили, сукины сыны! Вот по Москве слух, что авторитетная комиссия установила мой плагиат (позаимствование, грубее говоря — воровство) и передала материал прокурору Верховного суда Крыленко. Из «Октября» звонят ему. Крыленко руками разводит — «В первый раз слышу!». А слухи уж виляют: «Материалы в ЦК партии!» Звонят туда — и там ничего не знают. Сплетня выбивается в следующее русло: «Материалы, обличающие Шолохова, в ЦИКе, и уже наложен арест на 50% гонорара». По выяснении — ерунда... И так последовательно ссылаются на «Правду», на редакции разных газет, а когда там справятся, на поверку выходит сплетня. В издательстве беспрерывные звонки, в магазинах книги бесчисленные вопросы, на фабриках, на вечерах то же самое... Не плохо атаковали?
Я остаюсь до окончательного выяснения этого дела. С 25 по 31 выступаю с докладами о «Доне» на пяти крупнейших предприятиях, в клубе им. Кухмистерова, в Доме комсомола и т. д. Надеюсь, ты понимаешь всю чрезмерную опасность создавшегося для моего имени положения и не будешь на меня в претензии за задержку. Да если б я сейчас и поехал, то наверняка сидел бы по неделе у каждой речки. Ибо в Ольховом Рогу мост разобран, снегов в каждой балке пропасть, и сейчас, судя по газетам, уже наступило бурное снеготаяние там у нас. Я по-прежнему обедаю через день и сплю меньше, чем дома. Но это все ерунда, важно рассеять клевету, подлую клевету! Не так ли?
Маруська! Вчера мне ГИЗ предложил издать «Тихий Дон» у них в массовой библиотеке. Знаешь, сколько предлагают платить? 24 000 рублей. По выяснении напишу. Вообще буду писать по возможности чаще. С ГИЗом я, наверное, подпишу договор, они торопят, а я медлю из некоторых соображений этического порядка...»
(Шолохов М. А. Письма. М.: ИМЛИ РАН, 2003. С. 28—31.)
1929, 24 марта
Публикация в «Рабочей газете» «Письма в редакцию» в защиту М. А. Шолохова и его романа за подписями членов комиссии, писателей РАПП: А. Серафимовича, А. Фадеева, В. Ставского, В. Киршона и Л. Авербаха — по поручению секретариата РАПП.
Полный текст письма:
«В связи с тем заслуженным успехом, который получил роман пролетарского писателя Шолохова «Тихий Дон», врагами пролетарской литературы распространяется злостная клевета о том, что роман Шолохова является якобы плагиатом с чужой рукописи, что материалы об этом имеются якобы в ЦК ВКП(б) или в прокуратуре.
ранних произведений и для «Тихого Дона» стилистические особенности, манеру письма, подход к изображению людей.
Пролетарские писатели, работавшие не один год с Шолоховым, знают весь его творческий путь, его работу в течение нескольких лет над «Тихим Доном», материалы, которые он собирал и изучал, работая над романом, черновики его рукописей.
Однако мы считаем необходимым выступить с настоящим письмом, поскольку сплетни, аналогичные этой, приобретают систематический характер, сопровождая выдвижение почти каждого талантливого пролетарского писателя.
Обывательская клевета, сплетня являются старым и испытанным средством борьбы наших классовых противников. Видно, пролетарская литература стала силой, видно, пролетарская литература стала действенным оружием в руках рабочего класса, если враги принуждены бороться с ней при помощи злобной и мелкой клеветы.
Чтобы неповадно было клеветникам и сплетникам, мы просим литературную и советскую общественность помочь нам в выявлении «конкретных носителей зла» для привлечения их к судебной ответственности».
Письмо было итогом работы экспертной комиссии под руководством А. С. Серафимовича, созданной по предложению М. И. Ульяновой, члена редколлегии, ответственного секретаря газеты «Правда», куда М. А. Шолохов обратился за помощью в связи с развернувшейся вокруг него и его романа клеветнической кампанией.
(«Рабочая газета». 1929, 24 марта.)
1929, весна
Самый первый отклик на роман «Тихий Дон» за рубежом — статья писателя Белы Иллеша, эмигранта из Венгрии, «Новый Толстой в русской литературе», где речь шла прежде всего о литературных достоинствах романа. Статья была напечатана в будапештской газете «100%» (1929, № 3).
«Тихий Дон» сражается. М.: Сов. Россия, 1975. С. 219.)
1929
М. А. Шолохов отвез в Москву, в редакцию «Правды», автографы всех своих произведений — от «Донских рассказов» до 4-й книги «Тихого Дона» — в опровержение клеветы о плагиате с чужой рукописи. Наряду с представленными рукописями были также выписки из архивных документов, список мемуарной литературы, которую писатель использовал в процессе работы над «Тихим Доном».
М. А. Шолохов. Из беседы с К. И. Приймой в феврале 1955 года. «... Я привез в редакцию «Правды» все имевшиеся у меня рукописи «Донских рассказов» и «Лазоревой степи», автографы фрагментов «Донщины», которые потом легли в основу 2-й книги романа «Тихий Дон», автографы 1-й и 2-й книг «Тихого Дона», рукописи 3-й книги (машинописный текст которой находился в редакции «Октября»), наброски планов ко всем частям романа и множество черновиков-заготовок. Все это было мною представлено в «Правду» — центральный орган нашей партии — с верой и надеждой, что редакция объективно рассмотрит этот вопрос и скажет народу правду о моей работе над романом. Я просил создать авторитетную комиссию из писателей, чтобы они разобрались в самом главном — в моем стиле!»
(Прийма К. С веком наравне. Ростов, 1981. С. 181—182; Рукописи 1-й и 2-й книг «Тихого Дона» в архиве ИМЛИ; Фонды ГМЗШ. Прийма К. И. Битвы вокруг «Тихого Дона». Машинопись // КП-3075/8. С. 6.)
На титульном листе 2-й части «Тихого Дона» рукописи первых двух книг «Тихого Дона» (1-я — 5-я части) — обращенная к А. А. Фадееву авторская помета: «Саша, в конце 1 части обрати внимание на начало главы (она не вошла в роман). М. Шолохов». Это один из следов знакомства с рукописями участников комиссии 1929 г.
Публикация в «Комсомольской правде» объявления о том, что Краснопресненский РК 28 марта, в 6 ч. вечера, устраивает вечер-диспут, посвященный книге Шолохова «Тихий Дон».
30 марта в той же газете публикуется объявление о конференции, посвященной «Роман-газете», в Политехническом музее 31 марта — с участием Шолохова.
(«Комсомольская правда». 1929, 26 марта.)
1929, 29 марта
«Правде» ”Письма в редакцию”, ранее опубликованного в «Рабочей газете».
В этом же номере, в статье под рубрикой «Пролетарская литература» еще раз упомянута фамилия Шолохова: «Истекший год дал нам «Преступление Мартына» Бахметьева, «Тихий Дон» Шолохова и «Бруски» Панферова».
М. М. Шолохов: «В одной из работ об отце мне довелось прочитать, что в 1929 г. по инициативе руководства РАПП была создана специальная комиссия, которая, проведя расследование, должна была дать заключение по поводу обвинений Шолохова в плагиате. Насколько мне известно из рассказов отца, это не соответствует действительности в той части, что руководство РАПП всячески игнорировало настоятельные просьбы отца о создании такой комиссии. Все члены правления РАПП, разумеется, прямо не отказывали, но и ничего не делали, мотивируя свое нежелание самым благовидным предлогом: ”Мы тебя знаем, в оправданиях ты не нуждаешься, так зачем же и связываться с откровенными клеветниками”. Не найдя никакой поддержки среди тех ”братьев-писателей”, кто имел литературный авторитет и вес, достаточные для того, чтобы расставить все точки над i, отец вынужден был обратиться в ”Правду”, и только тогда, под председательством Марии Ильиничны Ульяновой, бывшей тогда членом редколлегии и ответственным секретарем газеты, была создана комиссия в составе Серафимовича, Фадеева, Авербаха, Ставского, Киршона, которая и выступила впоследствии с опровержением клеветы. ”Целый чемодан рукописей в Москву возил, — рассказывал отец. — Здоровенный такой, фанерный чемоданище специально для этой надобности пришлось тогда покупать”».
(Фонды ГМЗШ. «Правда» от 29 марта 1929 г. № 72. С. 4 // НВ-4370/5, 2, 4; Шолохов М. М. Воспоминания об отце // «Слово». 2001, март.)
1929, 4 апреля
«дело» с Шолоховым, и вскоре пишет И. Груздеву: «Читал в «Красной газете» опровержение слухов о Шолохове».
(По кн. Петелина В. Жизнь Шолохова. М.: Центрполиграф, 2002. С. 241; Оригинал письма М. Горького И. Груздеву хранится в архиве А. М. Горького, ПГ-РЛ-12-1-60.)
1929, апрель
Из выступления М. А. Шолохова на читательской конференции, организованной «Роман-газетой»: «Товарищи из предприятий задавали ряд вопросов, почему Григорий Мелехов, основной герой «Тихого Дона», этакий шаткий. Естественно, Григорий Мелехов в моем мнении является своеобразным символом середняцкого донского казачества. Те, кто знает историю гражданской войны на Дону, кто знает ее ход, знают, что не один Григорий Мелехов и не десятки Григориев Мелеховых шатались до 1920 года, пока этим шатаниям не был положен предел. Я беру Григория таким, каков он есть, каким он был на самом деле, поэтому он шаток у меня, но от исторической правды мне отходить не хочется».
(«На лит. посту». 1929. № 7. С. 44.)
В журнале «Пламя» (1929, № 3) был опубликован отрывок из 9-й главы романа «Тихий Дон».
Фотокопия с автографа хранится в архиве ИМЛИ. Считается, что почерк принадлежит Марии Петровне Шолоховой. Страница подлинника воспроизведена в учебнике истории советской литературы (Тимофеев Л. И., Дементьев А. Г. М., 1960. Т. 2. С. 159).
1929, 10 апреля
М. А. Шолохов в Москве подарил 1-ю книгу «Тихого Дона» (М. -Л.: Московский рабочий, 1929) с автографом Игорю Константиновичу Левицкому: «Игорю
— одному из самых дорогих и родных читателей, с радостью и благодарностью за то, что тонко, как никто, чувствует душу «Тихого Дона». М. Шолохов. 10/IV — 29 г.».
(Книга подарена Е. И. Левицкой, дочерью И. К. Левицкого, Государственному музею М. А. Шолохова в Вешенской; хранится в Фондах музея // КП-1551.)
В воспоминаниях, написанных 15.01.1989 г. для ГМЗШ, Е. И. Левицкая приводит слова своего отца, Игоря Константиновича Левицкого, о Шолохове: «Шолохов дал людям «Тихий Дон» и даже, если бы он больше ничего не написал, он свой долг перед человечеством выполнил».
1929, 1 мая
Публикация первых страниц 8-й части романа «Тихий Дон», отрывка из неопубликованной части романа, озаглавленной автором «Под Дурновской», в номере «Красноармейца и краснофлотца» от 1 мая 1929 года.
«Октябре» (1929, № 3).
1929, 12 мая
А. С. Серафимович пишет П. Е. Безруких по поводу версии о плагиате: «... Читали ли Вы Шолохова «Тихий Дон»? Чудная вещь. Успех громадный. Шолохов еще мальчуган — лет 25—26. Талант огромный, яркий, с своим лицом. Нашлись завистники — стали кричать, что он (Шолохов. — Н. К.) у кого-то украл рукопись. Эта подлая клеветническая сплетня поползла буквально по всему Союзу. Вот ведь псы! Я и товарищи поместили в «Правде» письмо, что это — подлая клевета, ну поджали хвосты...»
(Цит. по: Бирюков Ф. Г. Судьба великой книги // «Мол. гвардия». 1988, № 10. С. 250—251; Собр. соч. в 7 т. Т. 7. М.: Худ. литература, 1960. С. 50.)
Из письма М. А. Шолохова Е. Г. Левицкой: «Мое молчание объясняется тем, что я вот уже две с лишним недели, как мотаюсь в поездках. На другой же день, как только приехал в Вешки, должен был взять и выехать в ст. Кумылженскую, оттуда дальше и вот только что «присел»... Изъездил около 500 в<ерст> на лошадях, поздоровел душой и телом. А степь сейчас хороша, — слов не найдешь.
Привет, привет всем! Игорю жму руку и жду в Вешки...»
(Шолохов М. А. Письма. М.: ИМЛИ РАН, 2003. С. 33).
1929, конец мая
«Тихого Дона» на литературном вечере, организованном СКАППом в рабочем Дворце им. Ленина, отвечал на вопросы аудитории. В редакции журнала «На подъеме» общался с редакторами журнала А. Бусыгиным, Г. Шолоховым-Синявским.
Из воспоминаний Г. Шолохова-Синявского о пребывании М. А. Шолохова в Ростове: «... Выступления его перед многолюдными аудиториями были триумфальными. Публика встречала его восторженно. Невысокого роста, с вьющимся русым «казачьим» вихорком над красивым высоким лбом, одетый в полувоенный костюм, он выходил неторопливо на сцену, несильным, но ясным, каким-то молодцеватым голосом читал главы из только что законченной третьей книги «Тихого Дона». Помнится, меня поразила эта простота, подкупающая искренность, мужественная, твердая манера чтения.
Потом отвечал на вопросы, иногда наивные, не в меру любопытные, касающиеся личной жизни писателя и героев его книг. В таких случаях Шолохов, розовея в скулах, лукаво усмехался, молча и красноречиво пожимал плечами...»
(«На подъеме». Ростов-на-Дону, 1930, № 6. С. 172; Шолохов-Синявский Г. Незабываемое... // Михаил Александрович Шолохов. М.: Правда. 1966. С. 290—291.)
1929, май
«...”Тихий Дон”, продолжая линию рассказов Шолохова, сразу поставил его в первый ряд не только пролетарской, но и всей советской литературы».
(Селивановский А. «Тихий Дон» // «На литературном посту». 1929, № 10 (май). С. 56.)
1929, 18 июня — 2 июля
Из письма М. А. Шолохова Е. Г. Левицкой от 18 июня — 2 июля 1929 г.
«... Письмо Вам — первое почти письмо мое из Вешенской. И все это потому, что вот уже полтора месяца, как творятся у нас нехорошие вещи. Я втянут в водоворот хлебозаготовок (литературу побоку!), и вот верчусь, помогаю тем, кого несправедливо обижают, езжу по районам и округам, наблюдаю и шибко «скорблю душой». <...>
Жмут на кулака, а середняк уже раздавлен. Беднота голодает. Имущество, вплоть до самоваров и полостей, продают в Хоперском округе у самого истого середняка, зачастую даже маломощного. Народ звереет, настроение подавленное, на будущий год посевной клин катастрофически уменьшится. И как следствие умело проведенного нажима на кулака является факт (чудовищный факт!) появления на территории соседнего округа оформившихся политических банд. <...>
Со сборником — как хотите. Хоть совсем не печатайте...» (Шолохов М. А. Письма. М.: ИМЛИ РАН, 2003. С. 34—36).
Письмо было адресовано Е. Г. Левицкой, но она сочла, что его содержание должно стать известным в ЦК партии, так как в нем сообщалось о незаконных методах проведения хлебозаготовок на Верхнем Дону и в Нижне-Волжском крае. Получив письмо, она сняла с него копию, убрала наиболее резкие абзацы (например: «... надо на густые решета взять всех, вплоть до Калинина, всех, кто лицемерно по фарисейски вопит о союзе с середняком и одновременно душит этого середняка...») и передала Сталину через А. И. Фролова — зав. информационным подотделом Московского ГК партии.
(К автографу приложена записка: «Это письмо, в к<отор>ом так правдиво описаны перегибы при коллективизации, было перепечатано (указаны выпуски) и передано Сталину вскоре после получения его мною. Евг. Левицкая. 10 июня 1955 г. Москва».
«вот уже полтора месяца», конец письма со слов «Верно говорит Артем...» и до конца, а также приписка на полях «Из Ростова приеду недели через 1 1/2». В архиве Сталина копия письма не обнаружена.)
(Восп. М. К. Клейменовой // «Дон». 1989, № 7. С. 154; Фонды ГМЗШ. Фото: Казаки станицы Вешенской в дни организации первого колхоза // КП-2620, п. 39, № 9; «Моск. новости». 1987, 12 июля; «Знамя». 1987, № 10. С. 182—183; Автограф в ИМЛИ.)
1929, 9 июля
Из письма И. В. Сталина Феликсу Кону: «... Знаменитый писатель нашего времени тов. Шолохов допустил в своем «Тихом Доне» ряд грубейших ошибок и прямо неверных сведений насчет Сырцова, Подтелкова, Кривошлыкова и др., но разве из этого следует, что «Тихий Дон» — никуда не годная вещь, заслуживающая изъятия из продажи?..»
Впервые письмо было опубликовано в 1949 году в т. 12 Сочинений И. В. Сталина.
1929, 16 июля
Отправляет телеграмму в Литературно-художественный отдел Госиздата (из Вешенской):
«Вышлите гонорар первую книгу «Тихого Дона». Шолохов» (Шолохов М. А. Письма. М.: ИМЛИ РАН, 2003. С. 37; Оригинал в РГАЛИ, ф. 613, оп. 7, ед. хр. 431).
Речь идет о гонораре за выпуск первой книги «Тихого Дона» в серии «Дешевая библиотека Госиздата» (см. примечание 4 к письму М. П. Шолоховой от 23 марта 1929 г. // Шолохов М. А. Письма. М.: ИМЛИ РАН, 2003).
Из письма М. А. Шолохова Г. Колесниковой (из Вешенской):
»... На условия оплаты я, разумеется, согласен. Очень прошу переслать мне гонорар целиком за 1 книгу.
Теперь о рассказе для альманаха: он у меня не готов, т. к. все рабочее время съедает третья книга «Тихого Дона». Прошу меня извинить...»
(Шолохов М. А. Письма. М.: ИМЛИ РАН, 2003. С. 38; РГАЛИ, ф. 613, оп. 7, ед. хр. 431, л. 12; в архиве Госиздата имеется копия письма.)
1929, 25 июля
Публикация статьи А. М. Горького «Рабочий класс должен воспитывать своих мастеров культуры», где содержался отзыв о творчестве М. А. Шолохова.
Из статьи: «Фадеев, Шолохов и подобные им таланты пока еще единицы. Но, как мы видим, рабочий класс совершенно правильно оценил их достоинства художников слова».
Горький подчеркивает, что за Шолоховым — одно их первых мест в советской литературе. Он говорит, что правильная оценка «Тихого Дона» и Шолохова как художника слова идет от рабочих, народа. РАППовцы же утверждали, что Шолохов — «не художник пролетариата», называли «Тихий Дон» «эпопеей под вопросом», обвиняли Шолохова в том, что он проводник «кулацкой идеологии» в литературе. Некоторые рапповские критики заявляли о том, что Шолохову «не удалось показать во всей широте ортодоксальной и реакционной казацкой массы», о «расплывчатой идейной установке романа», отождествляли позиции автора с позициями Григория Мелехова и т. д. Критики этого толка начали обвинять Шолохова в том, что он «любуется этой кулацкой сытостью, зажиточностью» и, по существу, выступает против политики партии в крестьянском вопросе (Никитина Е., 1959).
«Известия». 1929, № 168, 25 июля; Горький А. М. Литературно-критические статьи. М.: Гослитиздат, 1937. С. 357.)
1929, 31 июля
Из письма М. А. Шолохова Е. Г. Левицкой: «... Прошлое письмо я писал под тягостным впечатлением хлебозаготов<ительных> дел. Сейчас это сгладилось (в моей памяти) <...> Кое-что из моего письма Вы не поняли или неправильно истолковали. Если я писал, что «теперь литературу побоку», то под этим не мыслил «уход» от литературы, дезертирство, а просто временное «оставление». <...>
Сейчас туго работаю над 6 частью. А «Октябрь» меня осаждает. Что я им продался, что ли? Корабельников готов и недопеченное слопать. Блажен, кто вкусом не привередлив. Злят они меня очень. Три или четыре т<елеграм>мы получил. Отписал, что пришлю не раньше сентября...
... У нас сейчас спокойно. О банде ни слуху, ни духу, как в воду канула. ГПУ выдергивает казаков и ссылает пачками. Милостью ее (ГПУ) тишина и благодать...» (Шолохов М. А. Письма. М.: ИМЛИ РАН, 2003. С. 39—40; Автограф в ИМЛИ; Письмо М. А. Шолохова к Е. Г. Левицкой // «Знамя». 1987, № 10. С. 183—184.)
«Получил оба письма книжку спасибо шлю ответ Шолохов» (Фонды ГМЗШ. Ксерокопия телеграммы из коллекции документов в РГАЛИ // НВ-14470/28, 14470/42).
1929, август
Журнал «Настоящее» (Новосибирск) печатает статью А. Курса «Почему «Тихий Дон» понравился белогвардейцам?»
Из статьи: «... Задание какого же класса выполнил, затушевывая классовую борьбу в современной деревне, пролетарский писатель Шолохов? Ответ на этот вопрос должен быть дан со всей четкостью и определенностью. Имея самые лучшие намерения, Шолохов объективно выполнил задание кулака... В результате вещь Шолохова стала приемлемой даже для белогвардейцев».
(Редакционный блокнот // «Настоящее». Новосибирск, 1929, № 8—9. С. 5.)
— редактор журнала «Настоящее», сподвижник секретаря Новосибирского крайкома партии С. Сырцова, бывшего председателем Донбюро РКП(б) в 1918—1919 гг.
1929, 6 августа
В комфракции РАПП открыто «Дело Шолохова в МКК» на беспартийного в то время писателя. Главный тезис: «Шолохов — писатель не пролетарский». Писатель обвинялся в «идеализации кулачества и белогвардейщины»; в том, что «Тихий Дон» — воспоминания белогвардейца» и т. п.
(Протокол № 23 заседания комфракции правления РАПП от 6 августа 1929 года // ИМЛИ, ф. 40, оп. 1, ед. хр. 3.)
1929, 22 августа
«... Еще подтверждаю, что согласен на размер оплаты, предложенный вами (т. е. 400 р. 1 печ. лист) за издание моего романа по массовой библиотеке. Прошу не задержать выплату за 1-ю вышедшую из печати книгу...»
(Шолохов М. А. Письма. М.: ИМЛИ РАН, 2003. С. 41—42; Копия телеграммы хранится в РГАЛИ, ф. 613, оп. 7, ед. хр. 431.)
1929, август
Из публикации в журнале «Молодая гвардия»: «У нас делаются вредные и ненужные попытки приписать роман Шолохова к пролетарской литературе».
(Ж-л «Молодая гвардия». 1929, № 8.)
Публикация в ростовской газете «Большевистская смена» статьи Н. Прокофьева «Творцы чистой литературы», в которой автор выдвигал против М. А. Шолохова ряд провокационных обвинений в политической неблагонадежности и идеологической слабости. Писатель обвинялся в пособничестве кулакам и духовенству, игнорировании политики партии, попытках отгородиться от общественной жизни «ставеньками своего дома», барски пренебрежительном отношении к советской прессе.
Начав с утверждения, что «классовая борьба в стране с каждым днем обостряется», Н. Прокофьев писал: «Нам кажется не лишним в этой связи привести факты близкие нашему краю, факты, выглядывающие особенно уродливо на фоне обостряющейся классовой борьбы.
Возьмем Михаила Шолохова. Человек, давший прекрасный «Тихий Дон», очень далек от советской общественности. Он стоит в стороне от житейской суеты, политических треволнений.
Политика — не его дело.
Закрывшись наглухо маленькими ставенками своего дома, Шолохов живет, стараясь никого не обидеть!
Так ли это на самом деле?
Нет.
Это к нему являются целые делегации с просьбой помочь, походатайствовать о снижении налога, с жалобами на советскую власть. Кто ходит? Бедняки у Шолохова не были.
Когда бывший атаман станицы Букановской, а сейчас, в связи с ликвидацией таких чинов в советской республике, превратился в попа и за неуплату налога должен был продать свое имущество, то Шолохов согласился уплатить за этого лишенца, чуждого советской власти человека, — весь налог.
«Большевистская смена» выступила с разоблачениями о положении в Вешенском районе, о безобразиях, творившихся и сейчас творящихся там, о чем многим было известно, особенно Михаилу Шолохову, жителю этой станицы, он никому не написал об этом. Писание в газету он считает ниже своего достоинства.
Почему родственница Шолохова, будучи в станице Букановской, была лишена избирательных прав, а по приезде в Вешенскую восстановлена?
Вот они, факты.
Мы привели эти факты с Шолоховым для того, чтобы показать, как иногда и наш писатель считает политику чем-то отвлеченным, которое его не касается. Мы, мол, творцы чистой литературы и... общественность не наше дело. А к чему это приводит — лучше всего говорит случай с Пильняком».
В резолюции Северо-Кавказской ассоциации пролетарских писателей эти обвинения были признаны клеветническими.
«Большевистская смена». Ростов-на-Дону, 1929, № 206, 8 сентября.)
1929, 10 сентября
М. А. Шолохов отправляет в Госиздат телеграмму: «Почему задерживаете гонорар. Прошу срочно выслать часть денег. Шолохов».
(Шолохов М. А. Письма. М.: ИМЛИ РАН, 2003. С. 42; РГАЛИ, ф. 613, оп. 7, ед. хр. 43.)
1929, сентябрь
«Тихому Дону» в правлении РАППа.
А. Фадеев, став редактором «Октября», выступая на заседании Правления РАПП, осуждая критиков, которые «преувеличивали пролетарские элементы «Тихого Дона», доверительно сообщал: «Шолохов читал мне ряд глав и я ему сказал, что это нужно выкинуть ко всем чертям, у тебя эти места не удались» (Речь шла о тридцати главах текста шолоховского романа. — Н. К.). Но тогда же Фадеев заявил, что «Шолохова никак, ни в коем случае, нельзя расценивать как писателя враждебного и ни в коем случае нельзя относиться к нему враждебно. Он сочувствует нашей позиции и поэтому он берет форму большевика».
В ходе дискуссии о «Тихом Доне» критик Л. Тоом обвиняла М. А. Шолохова в «идеализации кулачества и белогвардейщины» (ИМЛИ, ф. 40, оп. 1, ед. хр. 73, 22 сентября 1929 года).
Руководитель СКАПП А. Бусыгин, называя Шолохова непролетарским писателем, говорил о «тоске самого Шолохова по старому казацкому быту» и полагал, что «...”Тихий Дон” парализует партийные документы (постановления партии, с коими подходишь к казаку» (ИМЛИ, ф. 40, оп. 1, ед. хр. 74. С. 54, 26 сентября 1929 года).
«Тихого Дона». Машинопись // КП-3075/8; Федь Н. Художник и власть // «Молодая гвардия». 1994, № 3. С. 202; Осипов В. Указ. соч. М.: Раритет, 1995. С. 18.)
1929, сентябрь
Журнал «Для всех» (ред. В. Бахметьев, Ф. Гладков, Н. Ляшко) публикует следующее оценочное суждение по поводу 6 части романа: «Шолохов повторяет себя, разменивается порой на бледные, почти фельетонного характера страницы, и, в общем, угрожает тем, что никогда не прощает самый невзыскательный из них (читателей. — Н. К.), — скукой» (Осипов В. Годы, спрятанные в архивах // «Роман-газета». 1995, № 3).
1929, сентябрь
«Тихого Дона» он кончил описание «временами, описанными С. С. Голоушевым в его очерках «Каледин, Корнилов. 1917—18 гг.», чтобы пустить слух о том, что «Тихий Дон» написан не Шолоховым, а кем-то другим, возможно, Голоушевым. «Со злорадством говорили они: «Вот посмотрите, каково будет дальнейшее продолжение этого произведения» (Цит. по: Шолохов М. А. Собр. соч. в 9 т. Т. 9. М.: Терра, 2002. С. 293; Воспоминания современников об А. С. Серафимовиче: Сборник. М.: Сов. пис., 1977. С. 120). (Позднее, 1 апреля 1930 года, в письме А. Серафимовичу М. А. Шолохов приводит этот факт как одну из «причин» того, что 3-ю книгу его «Тихого Дона» не печатают: «Это даст им (клеветникам) повод говорить: «Вот, мол, писал, пока кормился Голоушевым, а потом и «иссяк родник». <...>
Я прошу Вашего совета: что мне делать? И надо ли мне и как доказывать, что мой «Тихий Дон» — мой.
Вы были близки с Андреевым, наверное, знаете и С. С. Голоушева. Может быть, он — если это вообще надо — может выступить с опровержением этих слухов?..»
Действительная история такова: в 1930 году московское издательство «Федерация» опубликовало «Реквием: Сборник памяти Леонида Андреева», в котором приводится письмо Л. Андреева С. С. Голоушеву от 3 сентября 1917 года. В письме были такие строки: «... забраковал и твой Тихий Дон; твои путевые и бытовые наброски не отвечают ни любопытству читателей, ни серьезным запросам о политических запросах донцов.
Вообще бытовые очерки в этом смысле вещь непригодная: они пухлявы вследствие бесконечных диалогов и мало убедительны по той же причине... Ведь это же сырье, все эти разговоры, сырье, которое надо еще обработать. <...> Отдай Т. Д. кому хочешь...» (Л. Андреев дает произвольное название (Тихий Дон. — Н. К.«С тихого Дона».)
Из письма С. С. Голоушева Л. Н. Андрееву (сентябрь 1929): «... Когда я получил назад «С тихого Дона», я пришел в недоумение... Рукопись отдал в «Народный вестник», там ее с благодарностью взяли, и я даже про нее перестал вспоминать» (Газетный очерк С. Голоушева «С тихого Дона» хранится в архиве Л. Н. Андреева, ИРЛИ РАН (Пушкинский дом), ф. 9, оп. 3, № 8).
Р. Хигерович: «С. С. Голоушев, — отзывался о нем автор «Железного потока», — это врач-гинеколог по профессии, литератор и критик по призванию. Милейший человек, отличный рассказчик в обществе друзей, но, увы, весьма посредственный писатель. Самым крупным трудом его был текст к иллюстрациям издания «Художественная галерея Третьяковых». Менее подходящего «претендента» на шолоховский «Тихий Дон» было трудно придумать» (Хигерович Р. Путь писателя: Жизнь и творчество А. С. Серафимовича. М.: Детгиз, 1956. С. 299—301).
1929, сентябрь
В сентябрьском выпуске журнала казачьей эмиграции «Вiльне козацтво» Ф. Воропинов комментирует сцену знакомства Григория Мелехова с Ефимом Извариным: «... Приведенная глава в высокой степени интересна тем, что она показывает первое столкновение двух основных идей, родившихся в казачьей среде в результате европейской войны и русской революции. Вернее, не идей, а двух идеологий, двух систем идей. Первая — казачья, национальная идеология, идеология национального и государственного возрождения казачества. Вторая — большевистская, чужеродная, наносная, привившаяся фронтовому казачеству на почве крайней усталости от войны и под влиянием большевистской агитации, спекулировавшей именно на этой усталости. Григорий Мелехов — центральная фигура всего романа, является типичным представителем массового донского казачества, находится под влиянием обеих идеологий». Но «действовала тогда еще и третья идеология, дворянско-старейшинская»; она «была тем пугалом, в страхе перед которым фронтовое казачество бросалось еще в худшие объятия большевиков». Большевиков же страшила «не дворянско-старейшинская идеология, а идеология казачья, национально-самостийная...»; «Даже советский писатель устанавливает, что самостийная идеология являлась, в сущности, единственной идеологией, противостоящей идеологии большевистской» (Цит. по: Сидоров В. С. Казаки-эмигранты о Шолохове // «Дон». 1990, № 11. С. 144).
В письме А. А. Фадееву М. А. Шолохов излагает свое мнение по поводу обвинений его в плагиате, пособничестве кулакам — противникам советского строя, сочувствии правому уклону, в том, что он находится под влиянием троцкистов.
Из письма:
«У меня этот год весьма урожайный: не успел весной избавиться от обвинения в плагиате, еще не отгремели рулады той сплетни, а на носу уже другая... Тебе известна статья Прокофьева в «Больш<евистской> смене»; по поводу этой статьи я и нахожусь сейчас в Ростове. Со всей решительностью заявляю, что обвинения, выдвинутые против меня Прокофьевым, — ложь, причем заведомая ложь. Я приехал, чтобы через отдел печати крайкома и СКАПП вызвать комиссию для расследования этих «фактов» и глубочайше убежден в том, что расследование переломает Прокофьеву ноги. Это дело еще более возмутительное. Прокофьев, будучи в Вешенской, наслушался сплетен, исказил их и... спаровал меня с Пильняком. Причем очень любопытная черта прокофьевских «деяний»: он не проверил эти факты ни в Вешенском райкоме партии, ни в райисполкоме и в результате конфуз, — райком опровергает их.
СКАПП посылает Макарьева. О ходе дела вас будет информировать. Черкну и я. Теперь вот что: после окончания этой муры я подаю в вешенскую ячейку заявление о вступлении в партию. Говорил по этому поводу со своим сек<ретарем> окружкома, тот говорит, что мы спросим у фракции РАППа. Вам придется написать на сей счет окружкому.
«Последнему из удэге» — здоровья и роста, тебе жму руку.
Надоела мине ета жизня очень шибко, решил: ежели еще какой-нибудь гад поднимет против меня кампанию, да вот с этаким гнусным привкусом, объявить в печати, так и так, мол, выкладывайте все и всё, что имеете: два м<еся>ца вам сроку. Подожду 2 м<еся>ца, а потом начну работать. А то ведь так: только ты за перо, а «нечистый» тут, как тут, пытает: «А ты не белый офицер? А не старуха за тебя писала романишко? А кулаку помогаешь? А в правый уклон веруешь?»
В результате даже из такого тонко воспитанного человека, как я, можно сделать матершинника и невежду, — да еще меланхолию навесить ему на шею...
Ну, будь здоров, друг. Завидую тебе, ведь ни одно ослиное копыто тебя не лягнуло.
М. Шолохов».
—43; Автограф письма в архиве ИМЛИ, п. 68, 1051, л. 2.)
1929, 4 октября
М. А. Шолохов отправляет письма в редакции краевых газет «Молот», «Большевистская смена» и журнала «На подъеме» против статьи Н. Прокофьева, обвинившего писателя в пособничестве кулакам:
«Товарищ редактор!
В № 206 «Большевистской смены» автор статьи «Творцы чистой литературы» Н. Прокофьев обвиняет меня в пособничестве кулакам и антисоветским лицам и в качестве иллюстрации приводит несколько «фактов». Обвинения эти лживы насквозь.
на кулака, задерживающего хлебные излишки, есть единственно правильная линия. Уже по одному этому я не могу быть защитником кулацких интересов.
Категорически отметая это ни на чем не основанное, лживое обвинение, я требую расследования «фактов», приведенных в статье Прокофьева.
Что касается обвинений личного порядка, то я оставляю за собой право вернуться к этому вопросу после того, как будет произведено расследование.
Мих. Шолохов.
4. X. 29 г.
».
Письмо Шолохова при опубликовании в газетах предварялось сообщением: «Секретариат СКАППа доводит до сведения, что им в настоящее время проводится расследование содержащихся в статье «Большевистской смены» фактов. О результатах расследования будет напечатано. По поручению секретариата СКАПП Ал. Бусыгин».
(Шолохов М. А. Письма. М.: ИМЛИ РАН, 2003. С. 46—47; Фонды ГМЗШ. Ж. «На подъеме». 1929, № 10. С. 94—95 // НВ-4111; «Большевистская смена». 1929, 6 октября, № 230. С. 4; «Молот». 1929, 6 октября.)
1929, 6 октября
«Большевистская смена» (Ростов-на-Дону) публикует опровержение статьи Н. Прокофьева за подписью А. Бусыгина (от секретариата правления СКАППа).
«На подъеме» печатает сообщение секретариата СКАППа — «Против клеветы на пролетарского писателя» за подписью Правления Северо-Кавказской ассоциации пролетарских писателей (СКАПП) в № 11, 1929, с. 99—100. В № 12 журнала было опубликовано постановление Крайкома ВКП(б) по поводу заметки в «Большевистской смене» о писателе Михаиле Шолохове. Публикация была подписана секретарем Северо-Кавказского Крайкома ВКП(б) В. Ивановым.
1929, 14 октября
Пишет письмо Е. Г. Левицкой (из Вешенской) о попытках его дискредитации со стороны сотрудника краевой комсомольской газеты «Большевистская смена»
Из письма: «... Был в Каменской (вторично), оттуда поехал в Ростов и вот только вернулся. На меня свалилось очередное «несчастье»... Один литературный подлец (это мягко выражаясь), сотрудник краевой комсом<ольской> газеты «Большев<истская> смена», летом был в Вешках, собрал сплетни, связанные с моим именем, и после пильняковского дела выступил в газете с сенсационными разоблачениями по моему адресу. «Факты», которые он приводит, ни в какой мере не соответствуют действительности. Будучи в Вешках, он не потрудился их проверить хотя бы в райкоме партии или в райисполкоме (моя жизнь для них, как на ладони) и «козырнул». Тошно говорить обо всем этом... Из-за этого бросил работу, поехал в Ростов. Да, я сейчас же послал письмо в редакцию, где категорически опровергаю эти вымышленные факты, но редакция не печатала письмо 2 недели до моего приезда. Меня автор этой гнусной статьи обвинял в пособничестве кулакам и в уплате налога за тестя, б<ывшего> атамана, и еще черт знает в чем.
Я потребовал расследования этого дела. Правота на моей стороне! <...>
Мало на меня вылили помой, да еще столько ли выльют? Ого! Давайте бросим про это. У меня так накипело и такие ядреные слова просятся с губ, что лучше уж замолчать мне...»
(Шолохов М. А. Письма. М.: ИМЛИ РАН, 2003. С. 48—49; «Знамя». 1987, № 10. С. 185—186; Автограф в ИМЛИ.)
1929, октябрь
Выпуск 1-й книги романа «Тихий Дон» в переводе Ольги Осиповны Габор (Гальперн) издательством компартии Германии «Литератур унд политик» (Вторая книга «Тихого Дона» была выпущена тем же издательством в октябре 1930 года).
В аннотации было сказано: «... Три года назад впервые в русской литературе прозвучало имя этого молодого казака, который теперь считается одним из талантливейших писателей новой России... В романе «Тихий Дон» Шолохов живописует нам казаков Дона — потомков Степана Разина, Булавина, Пугачева, тех бунтовщиков, чьи деяния все еще сияют в истории...»
Из рецензии в «Die Linkskurve», 1929, № 3 (October):
Weiskopf F.: «Шолоховский ”Тихий Дон” является выполнением того обещания, которое молодая советская литература дала начинавшему внимать ей Западу. ”Тихий Дон” свидетельствует о том, как развивается новая литература, сильная своей самобытностью, литература, которая широка и необъятна, как русская степь, молода и неукротима, как новое поколение там, в Советском Союзе. И то, что в известных уже произведениях молодых русских прозаиков («Разгром» Фадеева, «Бруски» Панферова, новеллы и повести Бабеля и Иванова) часто еще только намечалось, было еще зародышем — новый угол зрения, подход к проблеме с совершенно неожиданной стороны, сила художественного отображения, — все это в романе Шолохова получило уже свое полное развитие. Величием своего замысла, многообразием жизни, проникновенностью воплощения «Тихий Дон» напоминает «Войну и мир» Льва Толстого».
1929, конец октября
Приезд М. А. Шолохова в Москву. Посещение издательства «Московский рабочий», редакции журнала «Октябрь», журнала «На литературном посту», секретариата РАППа. Состоялись беседы с А. Фадеевым и В. Ставским. Во время визита к Е. Г. Левицкой М. А. Шолохов услышал от нее о ее разговоре с Ф. Панферовым, который предложил ей: «Вот вы дружите с Шолоховым, убедите его, чтобы он закончил «Тихий Дон» тем, что Григорий станет большевиком. Иначе «Тихий Дон» не увидит света». — «А если это не соответствует жизненной правде?» — «Все равно — так надо. Иначе ему несдобровать» (Цит. по: Петелин В. Жизнь Шолохова. Трагедия русского гения. М.: Центрполиграф, 2002. С. 287).
Публикация в газете «Большевистская смена» официального сообщения Секретариата Северо-Кавказской ассоциации пролетарских писателей (СКАПП) под заголовком «Против клеветы на пролетарского писателя» (о результатах работы комиссии по расследованию фактов, изложенных в статье Н. Прокофьева).
Из сообщения: «Правление Северо-Кавказской ассоциации пролетарских писателей произвело подробное расследование на месте указанных в статье Н. Прокофьева фактов и заявляет, что выдвинутые против тов. Шолохова обвинения являются гнуснейшей клеветой и при расследовании ни одно из этих обвинений не подтвердилось. <...>
Расследованием установлено, что к Шолохову действительно часто приходят хлеборобы, так как Шолохов пользуется большой известностью. Подавляющее большинство приходящих — беднота и середняки. Действительно, было несколько случаев, когда к Шолохову приходили с жалобами и кулаки. Но можно ли поставить это в вину Шолохову? <...>
Клеветой является также обвинение Шолохова в том, что он якобы согласился уплатить налог за б<ывшего> атамана ст. Букановской, которому грозила продажа имущества. Тов. Прокофьев не потрудился проверить этот действительно ходящий по Вешенской слух. <...> Шолохов ни за кого в Букановской налог не платил. Что же касается, в частности, упоминаемого в статье Прокофьева б. атамана станицы Букановской, то имущество последнего продано с торгов за невыполнение хлебозаготовок. <...>
как дочь б<ывшего> псаломщика. Расследованием установлено, что это решение было признано ошибочным и отменено Вешенским райизбиркомом. <...> Шолохов никакого участия в этом не принимал».
Сообщение подписано: «Правление Северо-Кавказской ассоциации пролетарских писателей».
Бюро Северо-Кавказского крайкома партии в своем решении выступило в защиту М. А. Шолохова, отметив, что редакция «Большевистской смены» допустила политическую ошибку, опубликовав статью «Творцы чистой литературы», и наложило взыскание на редактора газеты и автора статьи.
(«На подъеме». 1929, № 11. С. 100; «Большевистская смена». Ростов-на-Дону, 1929, 5 ноября; Федь Н. Художник и власть // «Молодая гвардия». № 3, 1994. С. 200.)
1929, 15 ноября
(Гура В., Абрамов Ф. Указ. соч. С. 142.)
1929, 22 декабря
Из письма В. М. Кудашева В. Д. Ряховскому: «... С книгой у него (Шолохова. — Н. К.) работа затянулась. Проволынился с фильмом».
1929
М. А. Шолохов выступал с чтением новых глав романа «Тихий Дон» перед рабочими аудиториями и на читательских конференциях (Фонды ГМЗШ. Фото: М. А. Шолохов читает отрывок из романа «Тихий Дон» в клубе завода «Красный богатырь» (Москва) // НВ-782/44).
1929—1930
Работа по созданию фильма «Тихий Дон» (по первой книге романа). Экранизацию осуществляло «Союзкино». Сценарий и режиссура О. Преображенской и И. Правова, операторы — Л. Фельдман и Б. Эпштейн, художник Д. Колупаев. Консультант — М. А. Шолохов. Роли исполняли: Аксинья — Э. В. Цесарская, Григорий — А. Л. Абрикосов, Пантелей Прокофьевич — Н. Подгорный, Петр Мелехов — А. Громов, Степан Астахов — Г. Ковров, Наталья — Р. Пужная, Дарья — Е. Максимова, Евгений Листницкий — С. Чураковский.
Съемки проходили на берегу Северского Донца, в хуторе Диченском, в 12 километрах от г. Каменска-Шахтинского.
«Тихий Дон», кн. 3-я — «Октябрь». 1929, № 1. С. 63—85 (ч. 6-я, гл. I—III); № 2. С. 91—118 (гл. IV—VII); № 3. С. 47—69 (гл. VIII—XII).
Отдельные главы и отрывки: Аксинья (из V и VII гл.). — «Веч. Москва». 1929, 9 марта, № 57. С. 3; Пожива (IX гл.). — «Пламя». 1929, № 7 (апрель). С. 5—6; Под Дурновкой (из VIII гл.). — «Красноармеец и краснофлотец». 1929, № 9 (1 мая). С. 2—3; Развал (из V, XI гл.). — «Красноармеец и краснофлотец». 1929, № 10 (15 мая). С. 2—4; По дороге на Сингин (гл. XXV). — «Молот». Ростов н/Д, 1929, 30 ноября, № 2501. С. 3.
Издание «Роман-газета»:
«Тихий Дон». Кн. 2. Часть пятая. Кровь под копытом. М. -Л.: Моск. раб., 1929. 52 с. (Роман-газета № 7/37) // Фонды ГМЗШ. Подшивка «Роман-газеты» за 1929 год. КП-8012.
Отдельные издания:
«Тихий Дон» (В 2-х кн.). М. -Л.: Моск. раб., 1928—1929. (Новинки пролетарской литературы).
Кн. 1. 1928. 464 с.; Кн. 2. 1929. 478 с.
То же. 2-е изд. М. -Л.: Моск. раб., 1928—1929. (Новинки пролетарской литературы).
То же. 3-е изд. М. -Л.: Моск. раб., 1929. (Российская ассоциация пролет. писателей. Новинки пролет. литературы).
Кн. 1. 464 с.; Кн. 2. 431 с., с карт.
То же. 4-е изд. М. -Л.: Моск. раб., 1929. (Российская ассоциация пролет. писателей. Новинки пролет. литературы).
Кн. 1. 464 с.; Кн. 2. 431 с.
«Тихий Дон». Кн. 2. 5-е изд. М. -Л.: Моск. раб., 1929. 431 с. (Росс. ассоц. пролет. писателей. Новинки пролет. литературы).
То же. Кн. 2. 6-е изд. М. -Л.: Моск. раб., 1929. 431 с. (Росс. ассоц. пролет. писателей. Новинки пролет. литературы).
«Тихий Дон». (В 2-х кн.). М. -Л.: Госиздат, 1929. (Дешевая биб-ка Госиздата).
Кн. 1. 383 с. (...№№ 68—73); Кн. 2. 416 с. (...№№ 87—93).
То же. 2-е изд. М. -Л.: Госиздат, 1929—1930 (Дешевая биб-ка Госиздата).
—73); Кн. 2. 416 с. (...№№ 87—93).
Другие публикации:
Выходит сборник рассказов М. А. Шолохова, приложение к газете «Батрак». Сборник включал рассказы «Пастух» и «Двухмужняя»; изд-во «Биб-ка батрака», 1929.
Первые переводы романа «Тихий Дон» на языки народов мира были осуществлены в Берлине в 1929 году, в Париже в 1930, в Стокгольме в 1930, в Праге в 1930, в Амстердаме в 1930, в Токио в 1931, в Шанхае в 1931, в Копенгагене в 1932, в Варшаве в 1934, в Лондоне в 1934, в Нью-Йорке в 1934, в Софии в 1934, в Будапеште в 1935, в Загребе в 1935.
1929
Телеграмма М. А. Шолохова Е. Г. Левицкой — благодарность за два письма и книгу «Реквием», посвященную памяти Л. Андреева.
«Москва. Большая Дмитровка библиотека МК Левицкой Получил оба письма книжку спасибо шлю ответ Шолохов».
(Колодный Л. Е. Телеграфной строкой с тихого Дона // «Неделя». 1988, 9 июля. С. 20; Фонды ГМЗШ (По тексту ксерокопии документа, хранящейся в РГАЛИ) // НВ-14 470/42.)