Три вершины в судьбе русского романа
Всемирно-историческое значение творчества Михаила Александровича Шолохова общеизвестно. Его "Тихий Дон", "Поднятая целина", все другие произведения стали не только нашим общенациональным эпосом, но и перешагнули рубежи стран и народов всех континентов земного шара.
Высоко оценивая творчество признанного прогрессивным миром, самого выдающегося писателя современности, хотелось бы особенно сказать о Шолохове, как об одном из величайших в истории отечественной литературы романистов.
Художественная мысль России всегда лилась могучей струей в общем потоке духовного развития народа, была неотъемлемой составной частью русского общественного движения, средоточием идейных исканий и битв. В отечественной литературе неизменно находили свое отражение борьба социальных сил и тенденций, сложное и противоречивое переплетение общественных интересов. Жаркое и страстное отношение к нуждам и историческим судьбам народа присуще большей и лучшей части российской творческой интеллигенции.
Пушкин и Репин, Лермонтов и Глинка, Гоголь и Суриков в своем поэтическом, художественном творчестве стремились дать ответ на самые острые проблемы современности и исторических судеб народа. Их труд сливался с деятельностью передовых мыслителей своего времени, с общественной, идеологической борьбой за свободу и обновление родины, связанной с именами Белинского и Чернышевского, Стасова и Тимирязева.
Если подходить с четкими мерками научного анализа, то судьбы передовой российской интеллигенции в историческом разрезе могут быть уяснены и истолкованы, лишь исходя из ленинского анализа основных этапов русского освободительного движения.
Еще в 1914 году, касаясь этой важной проблемы в статье "Из прошлого рабочей печати в России", Ленин отмечал, что "освободительное движение в России прошло три главных этапа, соответственно трем главным классам русского общества, налагавшим свою печать на движение: 1) период дворянский, примерно с 1825 по 1861 год; 2) разночинный или буржуазно-демократический, приблизительно с 1861 по 1895 год; 3) пролетарский с 1895 по настоящее время"1.
В истории освободительного движения России первый этап несомненно связан с именами Радищева, Грибоедова, Пушкина и Лермонтова, второй - с творчеством Некрасова, Салтыкова-Щедрина и третий - характеризуется в первую очередь именами Горького, Маяковского и Шолохова. Если же рассматривать специально судьбу русского романа, то этим трем этапам объективно в качестве высших творческих достижений должны быть поставлены в соответствие художественные полотна трех величайших романистов, когда-либо творивших на русской почве: Толстого, Достоевского и Шолохова. Связь каждого из этих писателей с содержанием и сущностью общественной борьбы своей эпохи, сражающимися социальными силами неповторимо своеобразна и вполне индивидуальна, но она очевидна.
Может возникнуть вопрос, допустимо ли художественное творчество Толстого, охватившего огромный период, включая революцию 1905 года, относить к первому, дворянскому этапу освободительного движения? Нам представляется возможным положительно ответить на этот трудный вопрос.
Конечно, творчество Толстого не вписывается в рамки какого-либо одного периода освободительного движения в России, но его дворянский этап сопоставим в первую очередь с такой вершиной русского романа, как "Война и мир". Внутренний духовный мир Толстого формировался под влиянием идей декабристов и Герцена, их борьбы, их урока, их сложной судьбы. И 14 декабря 1908 года он вспоминает не только о вешателях царствования Николая второго, но и Николая первого.
И Рылеев и Толстой в своих исканиях неоднократно обращались к Руссо - духовному предтече французской буржуазной революции. Нравственный пример декабристов, свойственное им "дум высокое стремленье", самоотверженность во имя народа вплоть до самопожертвования, освободительный призыв Герцена нашли горячий отклик в душе Толстого, во многом содействовали формированию "зеркала русской революции".
Известно, что великий писатель первоначально задумал роман как произведение о декабристах. Вся система образов и логика романа влекут любимых героев автора - князя Андрея и Пьера на Сенатскую площадь. Вряд ли случайно, что в неоконченном романе "Декабристы" возвращающиеся из сибирской ссылки герои носят знакомые по роману "Война и мир" имена: Пьера и Натали. Кто не узнает в Андрее Болконском родственника Л. Н. Толстого, участника и героя Отечественной войны 1812 года, декабриста Сергея Волконского.
В глубине неуемной, в какой-то мере раблезианской натуры бьется бунтарское сердце дворянского революционера Пьера. Пьера-масона, отвергающего официальную церковь, подобно Чаадаеву. Пьера, стреляющего в человека, оскорбившего нравственное достоинство другого. Пьера, занесшего руку на самого Наполеона. Пьера, вовлеченного в антиправительственное движение. Толстой оказался не в силах преградить Пьеру путь в тайное общество, и вряд ли читатель поверит великому романисту, что этот союз добродетели "тугендбунд" был "обществом настоящих консерваторов".
В последних главах романа мы ощущаем тот накал, который наступает во взаимоотношениях Пьера и Николая Ростова и который роковым образом разведет их на Сенатской площади; отсветы грядущего восстания озаряют беспокойные сны Николеньки Болконского. А в богучаровской истории Толстой приоткрыл и классовую подоплеку событий: "Дрон должен был колебаться между двумя лагерями - господским и крестьянским".
пройдя через нее, через смертный приговор, через ссылку, связал свою судьбу с Герценым и Огаревым, подошел к идеям марксизма. Князю Андрею Болконскому был уготован иной жребий: ему пришлось умереть от ран, чтобы не произошла встреча его с Пестелем. Пьеру не довелось возвращаться из сибирской ссылки, он весь ушел в домашние хлопоты.
Что же произошло? Что смутило великого мастера, что отвлекло его от первоначального замысла, что заставило действовать против воли своих героев? Глухое молчание народа в день 14 декабря 1825 года.
Герцен с горечью отмечал: "Декабристам на Сенатской площади не хватало народа". "Каким черным волшебством сделались мы чужие между своими!" - с тоской восклицал Грибоедов. Страшно далеки были от народа дворянские революционеры, подчеркивал Ленин.
Раскрывшаяся бездна между передовой частью общества и народом вызвала у многих колебания, заставила усомниться в правильности избранного пути, на какое-то время парализовала волю к борьбе. Трагедия первого этапа революционной борьбы в России определила внутреннюю трагедию Толстого: вот почему умер князь Андрей, вот почему Пьер вступил не в декабристский "Союз благоденствия", а в консервативный "Союз добродетели", пришел к Каратаеву в надежде перебросить мост через бездну, отделившую передовую русскую интеллигенцию от народных низов.
Последующий этап русского освободительного движения связан с деятельностью нового общественного слоя - революционных интеллигентов- разночинцев, с борьбой народовольцев. В статье "Крестьянская реформа", говоря о двух исторических тенденциях в борьбе за новую Россию - революционной и либеральной, - Ленин высоко оценил подвиг народовольцев и революционных народников: "Революционеры 61-го года остались одинокими и потерпели, по-видимому, полное поражение. На деле именно они были великими деятелями той эпохи, и, чем дальше мы отходим от нее, тем яснее нам их величие, тем очевиднее мизерность, убожество тогдашних либеральных реформистов"2.
в дело революционной пропаганды, в кипучую жизнь подпольных кружков. Здесь научился он ценить узы товарищества, здесь расцвела его хрупкая любовь к свободе, здесь были вскормлены его надежды на справедливое переустройство мира, его иллюзии.
Но разъяренный и напуганный революцией 1848 года, не забывший о декабристах царизм давит самодержавным сапогом малейшее проявление свободомыслия. Вместе с другими членами кружка петрашевцев Достоевский вынужден испить до дна чашу поражения, морального и физического унижения, духовного надлома. И свой собственный опыт, и последующие события привели Достоевского к неверию в успех революционного дела. Подобно библейскому пророку Иеремии, льющему слезы на родном пепелище, Достоевский бросает миру горькие слова: "Пророки твои провещали тебе пустое и ложное".
И все же не столько звон каторжных цепей, сколько глухое молчание народных низов вызвало крах революционных идеалов у Достоевского. Великая пушкинская ремарка "Народ безмолвствует" отразила ту историческую сложность, с которой столкнулись и о которую разбились многие светлые и горячие головы русского освободительного движения. Достоевский познал и одиночество и горечь поражения разночинных революционеров, но увидеть их величия ему не было дано.
"Преступление и наказание", "Весы", "Идиота" не в последнюю очередь для того, чтобы самому разобраться в своем прошлом, в какой-то мере покарать его за утраченные иллюзии, за испытанную горечь. Он использует примазавшихся к революционному движению авантюристов типа Нечаева для того, чтобы очернить деятельность революционеров вообще, показать беспочвенность освободительных идей в России на всех этапах борьбы. Словами одного из персонажей "Бесов" он бросает упрек Чацкому: "Народ русский он проглядел, как и все наши передовые люди, и тем более проглядел, чем больше он передовой". По мысли Достоевского, развенчание оторвавшихся от народа Раскольниковых, Ставрогиных, Верховенских должно было нанести сокрушительный удар и Тургеневу и Чернышевскому и Салтыкову-Щедрину.
Но удара не получилось. Критика Достоевским революционной демократии оказалась несостоятельной. Мы можем лишь сожалеть о позиции, занятой писателем, но не должны забывать, что он был крупнейшим романистом определенной эпохи общественного развития России, в опрокинутой и превратной форме отразившим ее проблемы и беды. Его неизменная защита униженных и оскорбленных, его борьба за справедливость в отношениях между людьми, его проникновение в сокровенные тайны человеческой психики, в драматические коллизии людских отношений остаются важным художественным завоеванием всей мировой культуры.
движения: разъединенность, разобщенность передовых людей нации и простого народа. Деятельность борцов за освобождение масс еще не сливается с движением самих масс; лучшие умы российской интеллигенции в своей проповеди еще не находят отклика в народе; не создана теория, которая озарила бы верным светом практическое революционное действие.
Только третий, пролетарский этап освободительного движения в России открыл для художника путь к единству идеала и действительности на основе слияния вооруженного передовой теорией революционного авангарда и широкого движения народных масс. Этому должна была предшествовать титаническая работа по теоретическому осмысливанию всего исторического процесса в рамках самой строгой науки. Гигантские социально-экономические сдвиги подняли к исторической активности новый общественный класс - пролетариат, взращенный, закаленный в горниле крупного промышленного производства, воспитанный в совместном труде, сплоченный и организованный общей борьбой за свои права. В этой борьбе обрела свое достойное место и передовая русская интеллигенция, для которой теперь ушли в прошлое изолированность, непонятость, одиночество.
Эпическим рассказом о пролетарском, самом великом этапе в освободительном движении России стали романы М. А. Шолохова.
"Кто разумно смотрит на мир, на того и мир смотрит разумно", - говорил когда-то Гегель. Творчество Шолохова озарено разумом коммунистического учения и идеала, оно раскалено необычайным внутренним жаром его души, темпераментом борца за счастье народа. Только ясная и последовательная классовая позиция позволила писателю предельно обнаженно и исторически точно показать всю сложность революционного движения народных масс, поднявшихся наконец к активному историческому действию.
Вся эпическая сила того же "Тихого Дона" направлена на то, чтобы показать, как в горниле империалистической войны, под влиянием пролетарского движения рушатся веками укоренившиеся формы хозяйства и быта крестьянина старой деревни. Речь идет не только о крушении сословных предрассудков и связей в среде казачества. Нет. Колесница истории сокрушает традиционные, естественные условия производства с их на века установленными ритмами. Рвется пуповина, связывающая крестьянина с природными процессами, делающая его во многом бессознательной, слитой составной частью природы. Это приводит к крушению остатков общинных отношений, к гибели патриархальных связей. Процесс этот безднами и пропастями рассекает консервативный уклад и приводит к невероятному обострению всех общественных противоречий. Художественный гений Шолохова проявляется в той силе, с которой он нарисовал процесс гибели традиционных социальных форм. Мастер трагедии Шолохов с беспощадной объективностью показывает, к каким социальным и личным катаклизмам приводит этот процесс крушения старого. Общественные противоречия достигают высшего накала, противоречия раскалываются на внешние антагонистические сущности.
Не искушенные в тонкостях теории, рядовые труженики были поставлены перед необходимостью решать сложнейшие вопросы: каких целей добиваться? за кем идти? какие методы и формы борьбы избрать? Без этого - снова бунт бессмысленный и беспощадный.
Людям приходилось пробираться через путы исторических традиций, через невежество и косность, через обманы и иллюзии. Без лести, без земных поклонов и заигрывания Шолохов показывает всю противоречивость народного движения, всю его великую драму и очистительную силу.
Залогом успеха освободительной борьбы масс явилось соединение ее с борьбой революционного авангарда, вооруженного подлинно передовым знанием законов общественного развития. Нелегок путь к этому единству, трудно достается наука.
Если Толстой и Достоевский вынуждены были волею исторических обстоятельств остановиться перед стеной, отделившей трудовой народ от авангарда общества, то Шолохов показал в своем творчестве, как в новых исторических условиях рушится эта стена, как сливаются великие силы русской жизни. Показал, не утаив сложностей этого процесса.
И Толстой, и Достоевский в своем творчестве с неизбежностью должны были отразить не только лучшие народные черты, но и элементы застылости, консерватизма, патриархальщины и в быту, и в отношениях. "Тихий Дон", "Поднятая целина" рисуют нам крушение и ломку веками сложившегося уклада, нравственных норм и привычек, становление новых черт, новых форм человеческого общежития.
Отстаивая интересы народа, борясь за справедливость по отношению к униженным и оскорбленным, они в силу исторических условий не могли дать позитивной программы борьбы. Тональность романов Шолохова задана существом социалистического реализма, который включает в себя и беспощадный критический анализ действительности и позитивную программу строительства нового мира человеческих отношений. Ленин учил большевиков смотреть на действительность с точки зрения будущего.
Вставший в ряды революционного класса, вооруженный передовой теорией художник получает невиданную ранее возможность взглянуть на описываемые события с этой уникальной и захватывающей позиции. Светом будущего насыщена вся ткань шолоховских романов, озарены самые трагические коллизии. Поэтому так органично слиты в них художественный вымысел и правда истории.
Зло и несправедливость на земле, попрание человеческой свободы и достоинства не исчезнут сами по себе, как не одолели их двухтысячелетняя евангельская или буддийская проповедь, проклятья и увещевания многих лучших и добрых людей: мыслителей и художников, пророков и ученых. Устранение действительных источников зла - эксплуатации и угнетения, неравенства и насилия, - единственно возможный путь к человеческой свободе и счастью. Романы Шолохова показывают всю сложность борьбы с общественным злом, которое способно к мимикрии, обескураживающим рецидивам, может таиться в темноте и невежестве, мелкохозяйской изолированности и подозрительности, в эгоизме и приспособленчестве. И тем не менее нет иного пути, кроме того, которым пошли герои "Тихого Дона" и "Поднятой целины": пути коренного преобразования действительных социальных, экономических и тем самым нравственных отношений людей.
Ленин учил наш народ бережно и внимательно относиться к своему прошлому. Он подчеркивал историческую преемственность, которая связывает большевизм с лучшими традициями передовой общественной мысли России, в первую очередь с освободительным движением декабристов и народовольцев. В равной мере литературное творчество нашего времени опирается на достижения и завоевания предшествующих эпох, продолжает на основе достигнутых художественных завоеваний строительство народной культуры.
В новую историческую эпоху мы видим, как преемственно развивается в творчестве Шолохова народное начало, которым пронизаны произведения Толстого, начиная с "Севастопольских рассказов". Образная, психологическая связь между главными героями "Тихого Дона" и народными характерами " Казаков" и "Хаджи-Мурата" очевидна. В романах Шолохова, отразивших самую бурную эпоху и переломные периоды в истории страны, нашла свое современное воплощение эпическая традиция "Войны и мира". Могучий дух нашего народа создал единый становый хребет русского романа, в котором немеркнущим светом сияют три высочайшие вершины: Толстой, Достоевский и Шолохов.
Юрий Жданов - член-корреспондент АН СССР, руководитель Северо-Кавказского научного центра высшей школы, ректор Ростовского госуниверситета.
1(В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 25, стр. 93.)
2(В. И. Ленин, полн. собр. соч., т. 20, стр. 179.)