132. Г. М. Маленкову
15 июля 1942 г. Николаевск.
Дорогой т. Маленков!
Плохо получилось у меня с отпуском1. Вместе с семьей 6/VII приехал я в свою Вешенскую, а 8-го утром налетели немцы, первый раз — 4 самолета, второй раз — 12, и сбросили около 100 фугасных и осколочных бомб, прочесали улицы из всех пулеметов, зажгли станицу и улетели2. Во время второго налета на моих глазах была убита моя мать. Бомба попала во двор, разрушила дворовые постройки и страшно изуродовала крупными осколками мать3. Я лежал в траве около дома и видел, как немцы пикировали и сыпали бомбы, у меня ничего не было, кроме нагана, а самолеты, летевшие на высоте 400—500 метров, пикировали, снижались до двухсот метров, и по ним отлично можно было бить из винтовки или автомата. У меня было тяжело на сердце, когда я лежал в этой проклятой траве, безоружный и бессильный хоть как-то обороняться от обнаглевших врагов. Они делали все, что хотели: звено пикировало прямо на мой дом, бросило несколько бомб залпом и били из пулеметов. В станице много жертв. Выехал я во время второго налета, когда первая шестерка отбомбилась с двух заходов, но по пути остальные <нрзб.> шесть, шедшие следом за первыми, еще два раза прижимали меня к земле. Было просто скучно, как иногда бывало на фронте. 9-го я вернулся один попрощаться с матерью, похоронить ее. Немцы снова прилетели в количестве 6 самолетов. 10-го прилетало их уже 16 штук...
Бои сейчас идут около моих родных мест. Я снова поеду туда, а сейчас обращаюсь к Вам, дорогой т. Маленков, с просьбой: мне не надо харчей4, проживу так, пришлите, пожалуйста, ППШ с патронами5. Эта штука сейчас гораздо нужнее всех витаминов, которые я привез из Москвы.
В самой Вешенской были красноармейские части и штаб дивизии (в районе стояла дивизия), но ни одного выстрела по немцам сделано не было, а в частях были всевозможные средства ПВО. Мост через Дон, построенный саперами, грузоподъемностью до 80 т, не был прикрыт, и его разрушили. Мне думается, что это плохой порядок — не стрелять по вражьим самолетам. И не стреляли-то не потому, что боялись демаскировать себя (немцы отлично видели и красноармейцев, и автомашины), а по каким-то совершенно непонятным причинам, быть может, у них был такой приказ.
Очень горько и тяжко у меня на душе после смерти матери. И чувствую себя довольно плохо. Мать у меня была простая, неграмотная крестьянка (когда я учился мальчишкой в гимназии, она выучилась грамоте, чтобы писать мне письма, а потом все забыла и последнее время еле-еле читала по слогам). Как она гордилась мною — единственным сыном, и как радовалась и плакала, когда я рассказал ей о последнем пребывании у т. Сталина. Она благословляла т. Сталина и Вас, т. Маленков, и говорила: «Вот теперь ты отдохнешь и поправишься у меня, Миня. Напиши этим добрым людям спасибо от меня — твоей матери», я передаю ее последнюю благодарность т. Сталину и Вам, т. Маленков, и прошу еще раз принять мое сердечное спасибо за внимание ко мне и заботу.
Ваш М. Шолохов.
15. VII. 42.
Примечания
Впервые: Осипов В. «Михаил Шолохов: Годы, спрятанные в архивах...» // Роман-газета, 1995. № 3. С. 51; Он же. «Тайная жизнь Михаила Шолохова». М., 1995. С. 237 (в извлечениях).
Печатается по автографу (РГАСПИ, ф. 17, оп. 121, ед. хр. 155, л. 30—30 об.). На письме пометы: «Шолохов», «сохранить», «Архив. 8. V. 46».
Маленков Георгий Максимилианович (1902—1988) — кандидат в члены Политбюро и секретарь ЦК ВКП(б), начальник Управления кадров ЦК ВКП(б), член ГКО по оснащению Красной армии боевой техникой и советской авиации — самолетами и моторами.
1 был пойти на непредвиденную посадку: из экипажа остался в живых только летчик (перелом позвоночника), из пассажиров — Шолохов («с тяжелейшей контузией: сотрясение мозга и смещение всех внутренних органов, особенно — органов грудной клетки») (см.: Шолохов М. М. «Об отце» // РЖ, 2000. № 5. С. 77). Несколько оправившись, писатель категорически отказался от стационарного лечения. Узнав об аварии самолета под Куйбышевом и состоянии здоровья Шолохова, Сталин вызвал писателя в Москву и, не уговорив его лечь в «Кремлевку» или отдохнуть в Грузии, настоял, однако, на его отпуске. Провожали Шолохова из столицы Сталин, Молотов, Ворошилов, Берия, Маленков, Щербаков. «Маленький, военного времени банкет: разговор о войне, литературе». Во время этой встречи Сталин сказал Шолохову: «“Война и мир” Толстого появилась значительно позже событий, надо Вам подумать и начать работать не торопясь над событиями Отечественной войны. У Вас это выйдет» (см.: Князев Ф. С. «7 июля 1942 г.» // «Шолохов на изломе времени». М., 1995. С. 164).
Михаил Александрович, вспоминал П. К. Луговой, «рассказывал мне, что перед отъездом из Москвы “был у Сталина, Сталин сказал, что положение на фронтах стабилизируется и что советское командование накапливает силы для мощных ударов по немцам. Но не прошло и недели, как под Харьковом немцы нанесли серьезное поражение Юго-Западному фронту и начали крупнейшее наступление на Сталинград и Кавказ”» («Дон», 1988. № 8. С. 141).
2 О налетах немецких самолетов на Вешенскую утром 8 июля есть также свидетельство Ф. С. Князева, завернувшего наудачу к писателю по пути из Саратова в Кумылженскую: «Выглянув в окно, я заметил 4 вражеских самолета, шедших на очень небольшой (или, как Шолохов выразился, — на презрительно небольшой) высоте. Не успел я что-нибудь подумать, как раздался свиной, воющий визг полета бомбы и разрыв в 50 м от дома Шолохова, загорелся чей-то дом, посыпались стекла мезонина, закачались стены, и я с быстротой пули слетел по узким и кривым сходцам вниз. Михаил лежал около дома за завалинкой, находясь в уверенности, что он в безопасности, об этом можно было судить по тому, что на всех, кто еще не спрятался, он кричал: “Черт вас носит тут. Ложись скорей!
Ну, Федор, — не до гостей и не до отдыха, надо разъезжаться”. Торопливые сборы, поцелуй на дорогу, и разъехались в разные стороны...
И разумно сделали — через час еще группа самолетов посетила Вешенскую и подожгла» (Князев Ф. С. Указ. соч. С. 165—166).
3 «оставил в нем жену и детей, а сам вернулся за матерью и кое-какими вещами. Мы — я, Логачев, Красюков, Лимарев, — собрались проводить его у него на дворе. Машина его стояла с заведенным мотором. Не успел Шолохов указать рукой на самолеты, как посыпались бомбы. В это время и погибла его мать. Мы все залегли, где кто мог, а она шла в сарай по своим хозяйственным делам, и вражеский осколок сразил ее» (Указ. соч. С. 141).
4 «Собираемся в дорогу, смотрю подъехала “эмка”, выходит полковник в форме НКВД и говорит мне: “Товарищ полковник, вам посылка и пакет”. Вскрыл я пакет. Там письмо Поскребышева. Читаю: “Товарищ Сталин И. В. просил передать посылку для Вашей семьи...” Такое примерно написано. Письмо не сохранилось. А в посылке — колбаса, сыр, консервы и... бутылка. Отужинали, конечно. Осталось еще раза на два, но солдатам тоже достался сталинский гостинец. В Вешенской, при бомбежке, когда дом разбило, красноармейцы попользовались посылкой. Они расчищали развалины. Нашли и ящичек. Смотрю, сидят — перекусывают... Ну, думаю, солдатики, знали бы, чью колбасу уминаете и в каком она звании!» (Осипов В. «Тайная жизнь Михаила Шолохова». М., 1995. С. 239).
5 Имеется в виду ППШ-41, автоматический пистолет-пулемет системы Г. С. Шпагина, созданный в 1941 г.