64. Е. Г. Левицкой
30 апреля 1933 г. Вешенская.
Дорогая мамаша!
У Вас нет причин для того, чтобы быть мною недовольной. Ничего не стряслось. И я все такой же, только чуть-чуть погнутый. Я бы хотел видеть такого человека, который сохранил бы оптимизм и внимательность к себе и ближним при условии, когда вокруг него сотнями мрут от голода люди, а тысячи и десятки тысяч ползают опухшие и потерявшие облик человеческий. А Вы говорите, что я Вам «не нравлюсь». Я сам себе не нравлюсь, не глядя на то, что завтра 1 мая. Письмом писать длинно и тяжело, а вот приеду в мае — тогда поговорим. Сейчас я несколько распрямился: послал хозяину два письма1 «творчества» за полгода), получил от него две т-мы. Приеду, привезу, расскажу. А вокруг творится страшное: на завтр<ашний> день по всем север<ным> р-нам план сева 30% с немногим (должны бы кончить!!!) и 60%—70% тягла, которое лежит на борозде. Хуже этого ведь придумать нельзя. Край проваливается с громом и гулом. Как Вы живете? Вы бы пожалели и написали ласковое письмо. Ведь теплое материнское слово иногда простреливает, как пуля. Я мотаюсь и гляжу с превеликой жадностью. Гляжу на все. А поглядеть есть на что. Хорошее: опухший колхозник, получающий 400 гр. хлеба пополам с мякиной, — выполняет дневную норму. Плохое: один из хуторов, в нем 65 хозяйств. С 1-го февраля умерло около 150 человек. По сути — хутор вымер. Мертвых не зарывают, а сваливают в погреба. Это в р-не, который дал стране 2 300 000 пудов хлеба. В интересное время мы живем! До чего богатейшая эпоха! Жму Вам руку и желаю здоровья. Привет Игорю и Клейменовым.
Ваш Михаил.
P. S. Письмишко получилось плоховатое... Я, кажется, разучился писать и толково излагать мысли. Простите, пожалуйста. Когда-нибудь напишу лучше.
Примечания
1 См. письма к Сталину от 4 и 16 апр. 1933 г. и примеч. к ним.