76. Е. Г. Левицкой
15 января 1934 г. Вешенская.
Дорогая Евгения Григорьевна!
Дней пять назад получил Ваше письмо. Так много навалило снегу в наших местах, что почта ходит от случая к случаю. Газеты получаем через 1 ½ —2 недели. А тут еще не работает мой радиоприемник (нет питания), и сижу я в Вешках, вроде как на дальнем севере...
Этот год не везет мне. Вот уже полтора м-ца как Сашка заболел коклюшем. Болезнь эта осложнилась простудой, хрипит он и кашляет каждый час. Какая же тут работа? Марья Петровна моя извелась безо сна, в доме великий беспорядок, у меня в работе — тоже.
В этом году мне крайне необходимо разделаться с «Т<ихим> Д<оном>» и «Целиной», но зимою, как видно, много я не сделаю по причине вот этих семейных обстоятельств, а поэтому придется работать весной и летом, к черту послав все развлечения и поломав охотничьи планы.
Обидно мне очень! Злой я на весь белый свет. Да ведь как же? Целый месяц просидел со своим кинорежиссером над сценарием по «Целине»1, проводил его и взялся за работу, а тут — Сашка, и пошло все прахом!
Давно собирался в Москву, но и поездку пришлось отложить. Не хочется бросать своего хворого. Как видите, новый год оказался плохим для меня.
О планах не хочется и говорить, коли ближнее стоит на месте и нет возможности его осуществить.
В конце м-ца, вероятно, приеду в Москву и только по возвращению сяду за работу.
Вы напрасно говорите, будто бы я как-то «отдалился» от Вашей хорошей семьи. Это не соответствует действительности и — по-моему — целиком относится к Вашему холодку и к «стариковской мнительности». Мне бы тоже очень хотелось поговорить с Вами по душам, но ведь дня такого нет, когда бы не было у Вас множества всякого народа. Через это и разговора не получается. А тут в Москве я бываю накоротке и все как-то неудачно. Последний раз почти все время пролежал больной и уехал, ничего не сделав. Долечивался уже в Вешках.
Чистки у нас еще не было, но в члены меня перевели (вопреки постановлению ЦК) и ходатайствуют (райком) об утверждении этого решения2. А Вы говорите — «в сочувствующие». Я свое уж отсочувствовал и все время пребываю «активным кандидатишкой», как презрительно величал меня этот «кулацкий недобиток» — Васька Кудашев.
Ничего я за это смутное для меня время не писал ему и даже не знаю, восстановили ли его в партии.
Напишите, есть ли хорошие книжки за последнее время? И что в Москве книжной-литературной новостей? Читаю «Литературку», но от нее плесенью отдает. Ничего не видно. Я с большим правом мог бы сказать, что Вы про меня забыли, но, будучи человеком тихим, я этого, разумеется, не говорю, а только покорнейше прошу помнить обо мне и писать хоть изредка. Ваши письма для меня всегда — большая теплая радость.
Крепко обнимаю Вас и Игоря, всем остальным — привет.
Ваш М. Шолохов.
P. S. Жена кланяется вам и бабушка3.
М. Ш.
15/I 34.
Вешенская.
Примечания
Впервые: «Знамя», 1987. № 10. С. 193—194.
Печатается по автографу (ИМЛИ).
1 См. письмо к Н. М. Шенгелая от 23 июля 1933 г. и примеч. к нему.
2 Кандидатом в члены ВКП(б) Шолохов вступил в 1930 г., в члены партии — в октябре 1932 г. (подробнее — см. примеч. 7 к письму А. А. Фадееву от 3 окт. 1929 г.).
чистка проходила позже. Говоря о переводе в «сочувствующие», Е. Г. Левицкая имела в виду, что одна из мер, применявшихся в процессе чистки, предусматривала не исключение из партии, а перевод на время из членов партии в кандидаты, а из кандидатов в ранг «сочувствующих». Шолохов проходил чистку в июле 1934 г. в Вешенской. Она проводилась публично, с участием большого числа местных жителей. Собрание постановило: «Считать Михаила Шолохова проверенным» (см. газ. «Молот». Ростов-на-Дону, 1934. 29 июля; «Правда», 1934. 31 июля).
3 Анастасия Даниловна Шолохова — мать писателя.