Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "E"
Список лучших слов
Несколько случайно найденных страниц
Входимость: 2. Размер: 21кб.
Часть текста: кумиров XX века. Никто не смог с таким исступлением, как она, восславить торжество страстей в человеке, не признавая их греховности, гибельности для души. Случайно или закономерно, но у трёх больших поэтов века, добровольно ушедших из жизни, – Есенина, Маяковского, Цветаевой – очень рано проступила в стихах тяга к небытию, к расставанию с жизнью… Самоубийство не может быть понято вне единства внешних и внутренних обстоятельств, в котором оно является лишь видимой его частью. Это последний шаг на долгом пути, но каждый из предшествующих шагов был столь же губителен, влёк к той же цели. Самоубийство постигается в системе шагов к нему. Поэзия Цветаевой и есть отображение такой системы. Её шаги – её стихи. Она сама признавала в одном из писем: "Лирические стихи (то, что называют) – отдельные мгновения одного движения: движение в прерывистости". Мгновения – шаги. Зачем вглядываться в эти шаги? Чтобы себя уберечь от хождения им вслед. Самоубийство есть следствие такого состояния, когда и умом своим человек начинает служить греху. И тогда внутренний человек устремляется не к Богу, но в ином направлении. И это всегда отражается в творчестве, если человек – художник....
Входимость: 1. Размер: 76кб.
Часть текста: вступил в действие и мощный идеологический фактор: новая власть пыталась утвердить “свои” понятия и представления для совершившихся исторических перемен. В частности это касалось и одного из главных событий эпохи. Для одних – все события, происшедшие после февраля 1917 г. были “ переворотом ” (февральским или октябрьским), для других – переворотом была лишь октябрьский захват большевиками верховной власти в стране, а февральские события носили гордое имя “ Февральской революции ”, для большевиков же и их последователей октябрьский переворот 1917 года был конечно революцией , ставшей для них со временем “Великой”. Большевистская идеологическая традиция в названиях событий сложилась, кстати, не сразу. Первое десятилетие общепринятым в историографии была следующая формула для 1917 года: “Февральская революция” и “Октябрьский переворот”. Активный отход от нее и переход на именование событий “Октябрьской революцией”, да еще и “Великой” наметился лишь в период подготовки к празднованию десятилетия Октября 1917. Все это позволяет нам взглянуть на автора “Тихого Дона” под несколько необычным углом зрения, узнать его отношение к событиям, к старой и “новой” России. Для сравнения в качестве свидетеля и очевидца...
Входимость: 1. Размер: 67кб.
Часть текста: второй «Я ВЫРАЖАЛ НЕ СВОЮ ЛИНИЮ, А ЧУВСТВА НАШЕГО НАРОДА» Эта фраза — из письма Эренбурга Сталину, написанного 15 апреля 1945 года, то есть на другой день после появления в «Правде» статьи Г. Ф. Александрова «Товарищ Эренбург упрощает». Статья эта была шоком — не только для Эренбурга, но и для миллионов его читателей. Она стала шоком даже и для тех из прочитавших ее, кого меньше всего в этой ситуации интересовал Эренбург. Ведь эта статья обозначила некий идеологический поворот, для которого предъявленные Эренбургу обвинения были только поводом. Ни у кого из прочитавших статью, да и у тех, кто ее не читал, а только слышал о ней, не могло быть и тени сомнений в том, что истинным ее автором был не Г. Ф. Александров, — хоть тот и был в тогдашней партийной иерархии фигурой не мелкого ранга: он был начальником, как это тогда называлось, Управления агитации и пропаганды ЦК ВКП(б). Всем было ясно, что такая статья могла быть написана и напечатана в «Правде» только по личному указанию Сталина. Распорядившись написать и опубликовать эту статью, Сталин, как это всегда бывало у него в подобных случаях, решал одновременно несколько важных государственных (пропагандистских, идеологических, дипломатических и даже военных) задач. Не обошлось и без...
Входимость: 3. Размер: 86кб.
Часть текста: второе. Несмотря, однако, на большой успех произведения в читательской среде, в литературных кругах русского зарубежья писателю не повезло. Во всяком случае, о нём говорили много меньше и не столь продуманно и систематично, как о М. Зощенко, И. Бабеле, Ю. Олеше, Л. Леонове или К. Федине, и, по верному наблюдению Г. Адамовича, «в эмиграции критика занималась Шолоховым лишь случайно» [2] и, кажется, вынужденно, под давлением широкого читательского интереса. Что же касается непосредственно видных художников и общественных деятелей русского зарубежья, большинство из них Шолохова словно не заметили, а если и обратили на него внимание, то как-то вскользь, «по поводу», «в связи» (в дневниках, письмах). Отношение к Шолохову и советской литературе во многом определялось расхожим мнением о том, что в новой России выбита самая почва, порождающая крупных художников, и при большевистской власти могут процветать только «отпрыски Демьяна Бедного, „корифея пролетарской культуры“», безликая бездарность, приспособляющаяся и низводящая изящную словесность до пропагандных идей и примитивных лубочных агиток. «Несчастная страна... не сумевшая выделить если не Толстых и Тургеневых, то хотя бы честных людей, смеющих иметь своё собственное суждение, — сетовала Е. Кускова. — Даже их великий писатель Шолохов отказывается его иметь. Стадо. Всё ещё октябрьское...
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Часть текста: Предположить, будто сущность романа «Тихий Дон» и трагедии его главного героя — в крушении «надежд на грядущую независимость Дона» 59 , на «независимость Области Войска Донского в составе казачьей Федерации» 60 , можно только при полном искажении сути этого великого трагического произведения. Идея казачьей «самостийности» привлекла Мелехова на один момент, — когда в 1917 году он служил во 2-м запасном полку и на короткое время «подпал под влияние» Изварина. Он «покоряюще красиво рисовал будущую привольную жизнь на родимом Дону — когда править будет державный Круг, когда не будет в пределах области ни одного русака и казачество, имея на своих правительственных границах пограничные посты, будет как с равными, не ломая шапок, говорить с Украиной и Великороссией и вести с ними торговлю и мену. Кружил Изварин головы простодушным казакам и малообразованному офицерству» (2, 198—199). Григорию Мелехову не вскружил. В дальнейшем он в своих метаниях мысленно возвращается к Изварину всего раз или два. В последний раз — в марте 1918 года, увидев Изварина в станице Ольгинской в свите атамана Попова, когда тот, вступив в конфликт с генералом Корниловым, отказался отступать вместе с ним на Кубань. В течение всего последующего повествования, включая Вёшенское восстание, мысль о подъесауле Изварине и его сепаратистских идеях ни разу не посетила Григория Мелехова. Говорить, что сепаратистские идеи Изварина стали «идейным credo» Мелехова и после встречи с Извариным в 1917 году являлись «единственным объяснением всех дальнейших поступков Мелехова», — значит искажать суть этого характера. Тем самым снимается главное противоречие этого героя...