Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Ф"

1. Сарнов Б. М.: Сталин и писатели. Сталин и Демьян Бедный. Сюжет первый. "Будем на Типлис гулялся…"

Входимость: 1. Размер: 53кб.

Часть текста: появилось стихотворение Демьяна Бедного, многих тогда удивившее. Начать с того, что было оно вроде как на религиозную тему. Называлось — «Моисей». И эпиграф ему был предпослан из «Второзакония»: И рече Господь к Моисею: сия земля ею же кляхся Аврааму и Исааку и Иакову, глаголя: семени вашему ю. И показах ю очесам твоим и тамо не внидеши. Вообще-то на религиозные темы Демьяну случалось высказываться и раньше. И довольно часто. Точнее — на антирелигиозные . А в этом стихотворении ничего антирелигиозного не было. И Библия, против ожидания, цитировалась Демьяном не глумливо, как это обычно у него бывало, а всерьез и вроде как бы даже почтительно. Да и само стихотворение, следующее за этим эпиграфом, рядовым читателям «Правды» не могло не показаться загадочным: Долгий, долгий, тернистый, мучительный путь И предел роковой пред Страною Обета. Как ужасна — ужасна! — символика эта… В скорбных думах, с душою тревожно-недужной Суеверно молю я судьбу: «Пощади!» Требуй жертвы любой — много жертв впереди! — Вырви сердце мое, только нас огради, Нас, идущих когортой стальною и дружной, От библейской символики — злой и ненужной. Если символика эта «злая и ненужная», зачем же вдруг она ему понадобилась? И с чего это вдруг самый ярый из воинствующих безбожников вдруг ударился в библейскую тематику? Поди пойми! Но те, кому это стихотворение было адресовано, поняли: …поняли, особенно у нас в Институте Красной Профессуры. В стихотворении была… неумолимая жестокая...

2. Дунаев М. М.: Вера в горниле Сомнений. "Православие и русская литература в XVII-XX вв.". Глава XIII. Антон Павлович Чехов. Пункт 6

Входимость: 1. Размер: 28кб.

Часть текста: такое испытание в кажущейся беспросветности народной крестьянской жизни, и тем испытывает на прочность жизнь вообще. Этому посвящено едва ли не самое поразительное и совершенное создание его – повесть "В овраге" (1900). Эта повесть, шедевр последних лет творчества Чехова, – одно из самых страшных, самых беспросветных произведений писателя. Содержание её составляют описания следующих одно за другим преступлений: преступления купца Григория Цыбукина, живущего обманом и обкрадыванием ближних своих, преступления его сына, фальшивомонетчика Анисима Цыбукина, преступлений снохи Цыбукиных, Аксиньи, убивающей младенца, сына Анисима, а затем присваивающей себе всё состояние этого выморочного семейства. Повесть "В овраге" – это история надругательства над детски чистой душой молодой матери, жены Анисима Цыбукина, Липы. Это повесть о жизни "в овраге", в мире, который, кажется, ближе к преисподней, чем к небу, и где неправда, торжествующая несправедливость, заставляет усомниться в самом существовании Бога. И до того сжились с этой неправдой, что одно из самых страшных преступлений...

3. Солженицын А. И.: По донскому разбору

Входимость: 1. Размер: 31кб.

Часть текста: по хутору, а Нагульнов - кончал самоубийством, хорошая бы ему дорога, и обоим вполне назидательный конец, в духе 1937, но будто бы сам Хрущев просил переменить, ведь мы же сами творцы своего прошлого и будущего, и было сменено к нынешнему, и вострубили славу еще одному роману соцреализма. Теперь продрался через обе кряду. Так долго вторая часть рожалась - и спуста рождена, никому ее и не посоветуешь читать. Мало похожа на первую. Какие проблемы поставлены - то в первой части, где есть сгустки, картины, образы - то все в первой. Но если и первую читаешь нехотя, устаешь от двадцати страниц, всякий раз как за работу берешься, - то вторая изводительно скучна, объем ее внаброску заполнен случайными главами, друг с другом не связанными, случайными надуманными эпизодами, так и видишь их рассчитанными лишь на отдельный правдинский подвал, а между ними - прорухи неумелости. Любая подвижка к повествованию сбивается, размазняется вставными никудышными рассказами и монологами, да все больше часовыми пустобрешествами одного Щукаря. И этим набором несмешных анекдотов заменен - чтоб не проговориться, что на самом деле происходит в станице? - заявленный колхозный сюжет: ни покоса, ни уборки (ни, тем более, хлебосдачи) уже нет, ни колхозной колотьбы (да в первое полугодие существования колхоза!), ни даже неуладок и небрежений, которые и советскому же автору дозволено показывать «критико-созидательно», - нет, колхоз сразу пошел уверенным ходом, колхозники поразительно легко справились со всеми новизнами и трудностями, как будто и вовсе не меняли жизни в этом году, и даже, к концу лета, жизнь на хуторе «идет неспешной поступью», - это в 1930-м, разломном, разгромном! Но тогда чем же скрепить 2-ю часть, да и всю книгу, чтобы как-то держалась? А, конечно, смертельной угрозой от классового врага,...

4. Дангулов С. А.: Художники. Ефимов

Входимость: 1. Размер: 37кб.

Часть текста: древние ископаемые Пуанкаре или, например, Остин Чемберлен. Впрочем, этот интерес для Бориса Ефимова не празден. Если проследить, как художник исследовал французскую палату депутатов и кафе «Круассан», где пал от руки убийцы Жорес, как слушал в знаменитом Спикерс-корнер лондонского Гайд-парка самодеятельных ораторов и шел потаенными путями средневековых германских городов, станет очевидным: для него это не экзотика туристского круиза, а рабочая деталь, которая завтра воспрянет в его рисунке на первой полосе «Известий». Конечно, каждый такой рисунок — это акция публициста, благородный знак художника-карикатуриста, но одновременно — многотерпимый труд Пимена наших дней, пишущего летопись, насущной современности. Сказал «Пимена» и подумал: да похож ли жизнедеятельный Борис Ефимович, всем своим остромыслящим существом олицетворяющий талант контакта, всесильный дар общения, с монастырским подвижником? Нет, разумеется! И все-таки речь может идти именно о Пимене, с необыкновенным упорством пишущем историю нашей современности на протяжении, дай бог памяти, доброго шестидесятилетия!.. Однако какую историю нашей современности? Политическую, военную, а может, дипломатическую? Ефимов как-то откликнулся на этот разговор репликой, как обычно у него не очень категорической, а поэтому выраженной в форме вопроса: «Да есть ли смысл замыкаться в пределах одной темы?» Из реплики Ефимова следовало: его надо разуметь возможно шире. Отнесемся к этому ответу с должным пониманием, но возьмем только одну грань ефимовского ответа. И дело, разумеется, не только в том, что нам в большей мере с руки эта тема, — слишком весомо ее место в летописи художника, — как догадывается читатель, речь идет о дипломатии. Но прежде короткий экскурс в существо жанра,...